СЕКЦИЯ 4 Иванов В. М. Имидж правосудия в русском и немецком фольклоре

ИМИДЖ ПРАВОСУДИЯ В РУССКОМ И НЕМЕЦКОМ ФОЛЬКЛОРЕ

Иванов В. М.

канд. филол. наук, доцент, 
доцент кафедры гуманитарных

и социально-экономических дисциплин

Восточно-Сибирского филиала 
ФГБОУВПО «Российская академия правосудия»
(г. Иркутск)

          Величайшее богатство народа – его язык. Тысячелетиями накапливаются и вечно живут в слове несметные сокровища человеческой мысли и опыта. Пожалуй, наиболее сильно и многогранно проявляется ум народа, его национальная история, быт и мировоззрение в пословицах и поговорках (паремиях). Как писал Дубровин М.И.: «мудрость и дух народа ярко проявляются в его пословицах и поговорках, а знание пословиц и поговорок того или иного народа способствует не только лучшему знанию языка, но и лучшему пониманию образа мыслей и характера народа».¹

          Каждая пословица отражает мир и культуру, и за каждой из них стоит обусловленное национальным сознанием представление о мире. Народ высоко ценит пословицы, потому что «what are proverbs out the public voice» (пословица – мудрость народа). Именно в пословицах синтезируются самые сокровенные мысли народа о человеке, о воспитании личности, богатый жизненный опыт народных масс.

          Каждый народ обладает своим особенным характером. Говоря о русском национальном характере, выраженном в пословицах и поговорках, ощущается двойственность, присущая русской натуре. Русский народ есть в высшей степени поляризованный народ, то есть совмещение противоположностей. Н.А. Бердяев писал: «Им можно очароваться и разочароваться, от него всегда можно ждать неожиданностей, он в высшей степени способен внушить к себе сильную любовь и сильную ненависть».

          К числу основных свойств русского народа относится свободолюбие. Но русскому сердцу ближе слово «воля», понимаемое как независимость, свобода в проявлении чувств и в совершении поступков, а не свобода как осознанная необходимость, то есть как возможность проявления человеком своей воли на основе осознания закона. Данную мысль иллюстрируют, например, следующие пословицы: Хоть тяжелая доля, да все своя воля; Вольность всего дороже.

     Вместо правосознания в нашем народе всегда жила, и еще сегодня не умерла тяга к живой справедливости, выраженная, например, пословицей: Хоть бы все законы пропали, только бы люди правдой жили.

          Русское правосознание было ориентировано на жизнь по совести, а не по формальным правилам. Русский человек говорит: Не в силе Бог, а в правде; Кто правды ищет, того Бог сыщет; Живи не ложью — будет по Божью; Оправь Бог правого, выдай виноватого!

          Отношение народа к суду (а во многом к праву и закону) является весьма неоднозначным и за многовековую историю человечества претерпело существенные изменения. В условиях общинно-родового строя, когда спорные дела разбирались публично, в присутствии всех соплеменников или членов крестьянской общины, в этом отношении преобладали доверие к своим судьям, безусловная убежденность в объективности и справедливости суда. На Руси тогда говаривали: «Суд не на осуд, а на рассуд». Но появление сначала господского, или, как называли его русские дореволюционные правоведы, «владельческого», судилища, а затем суда государственного породило у народных масс настороженность и предубежденность к подобным формам правосудия. Недоверчивое, ироническое, неуважительное (если не сказать презрительное) отношение и выразилось в устном народном творчестве. Сколько язвительных и колких пословиц было посвящено органу правосудия, который, в общем-то, и ассоциировался у народа с правом и законом. В суд пойдешь, правды не найдешь; Не ходи в суд, а то хлеба не будет, – стали гласить более поздние русские поговорки.

          Вместе с тем в классовом обществе кардинально изменились и сами служители правосудия. Оторвавшись от народа, многие из них превратились в надменных вершителей человеческих судеб, черствых, бездушных и корыстных чиновников. «Судебные» пословицы и поговорки обнажают одну любопытную особенность обыденного правосознания. Осуждая судейский произвол, презирая судей-взяточников, народные массы разных стран, тем не менее, довольно терпимо и даже с пониманием относятся к взяткодателям. Ряд крылатых изречений сформулированы в форме советов, которые прямо рекомендуют решать судебные проблемы с помощью мзды. «Дари судью, так не посадит в тюрьму», – прямо назидает русская мудрость.

Вероятно, можно утверждать, что в русском наивном представлении судья является скорее отрицательной фигурой: он не заинтересован в справедливом разрешении конфликта и при этом небескорыстен: Пред бога с правдою, а пред судью с деньгами; Судьям то и полезно, что в карман полезло.

Основной идеей в русских предписывающих пословицах является идея справедливости и законности судопроизводства: Держи суд по закону!; Сиди криво, а суди прямо; Не спеши карать, спеши выслушать; Дело право – лишь рассматривай прямо.

В русских пословицах, содержащих в своем составе лексему «судья», ярко выражен оценочный компонент значения, при этом большинство пословиц имеют негативную коннотацию: Не бойся закона, бойся законника (судьи); Судья в суде, что рыба в воде; Не всякий судит по праву, иной и по нраву; Законы миротворцы, да законники крючкотворцы; Законы святы, законники (или судьи) супостаты; То-то и закон, коли судья знаком.

            Вот он правовой нигилизм. Народ насмехается над законом и сомневается в торжестве правопорядка. На самом деле в справедливости правовых норм люди и не сомневаются – законы для них «святы». Народ скептически относится к «правоприменителям», то есть к тем, кто обладает реальной властью толковать правовые нормы и применять их в жизни. Это те самые судьи-«супостаты», по мнению народа, повинны в том, что законы работают не так, как надо. Это из-за их взяточничества и казнокрадства у простого люда возникают сомнения в действенности права и его верховенстве во всех сферах общественной жизни. Люди уверены, что с помощью денег можно заставить суд решить в свою пользу даже самое безнадежное дело.

            Во многих произведениях народного творчества суды являются предметом постоянных насмешек и издевательств, достается при этом и остальным «судейским» (например, стряпчим или подъячим), которые опять же с целью наживы часто, по мнению населения, запутывают дело и оттягивают решение. Таким образом, получается, что суд, который и должен помогать людям отстаивать свои права, основной задачей которого является разъяснение темному русскому крестьянину, часто неграмотному, возможности защиты его законных интересов, этот самый суд наоборот внушает людям отвращение и ужас – они предпочитают договориться «полюбовно», чем «окунуться с головой в пучину судебной тяжбы», конец которой неизвестен.

            Но справедливо ли будет обвинять в правовом нигилизме русского народа только лишь нерадивых судей? Может быть, дело не только в них, а еще и в адвокатах, которые различными ухищрениями пытаются склонить суд на свою сторону, в том числе путем толкования норм права, так сказать, «наизнанку». Поэтому и появилась пословица: «Закон что дышло, куда повернешь, туда и вышло». Вероятно, и сами юристы, перефразировав известное высказывание «Незнание законов не избавляет от ответственности», придумали следующую поговорку: «Незнание законов не избавляет от ответственности, зато знание – запросто!».

            А как же обстоят дела с имиджем правосудия в немецком фольклоре? Анализируя главные особенности немецкого характера, немецкий врач и психолог Вилли Хельпах (1877 – 1955), а впоследствии премьер-министр земли Баден-Вюртемберг, в своей книге «Немецкий характер» выделяет особенно устойчивые национальные черты немцев: жажда созидательной деятельности, основательность, любовь к порядку, своенравие, упрямство, мечтательность, пренебрежение хорошими манерами. Для немецкой культуры ключевым является понятие Ordnung (порядок). Время и пространство в Германии пропитаны духом строгого порядка. Категорический императив, который чтит каждый немец, звучит так: «Ordnung muss sein», что означает: «Порядок превыше всего».

Массовый символ немцев – войско как марширующий лес. Строгие формы стволов деревьев, их плотность и численность наполняют сердце немца таинственной радостью. Немцы гордятся своей работоспособностью, организованностью, дисциплиной, опрятностью и пунктуальностью.

Ф. Хайек сказал: «Немцы в целом – народ трудолюбивый и дисциплинированный, добросовестный и энергичный до безжалостности, честный и тщательно выполняющий любое дело; у немцев сильно развиты любовь к порядку, чувство долга и повиновение властям; они часто готовы на большие личные жертвы и выказывают незаурядное мужество в случае опасности».

          Любовь к порядку, организованность, дисциплина, пунктуальность являются основой немецкой законопослушности. Законопослушность немцев – еще одна типичная черта менталитета. Если в России «строгость законов смягчается необязательностью их выполнений», то в Германии все наоборот. Второй немецкий императив – «Закон есть закон». Немецкое право – это гарант надежности и основательности.

Такое отношение к закону, праву нашло свое выражение и в фольклоре. Большинство проанализированных немецких пословиц с компонентом «судья» имеют нейтральную стилистическую окраску и отражают роль судьи или правила поведения судьи во время процесса. Пословица Der Richter sitzt аn Gottes Statt (букв. Судья сидит на месте Бога) определяет место судьи как орудия Божьего, то есть судья от имени Бога вершит правосудие.

В пословицах Der Richter muss sitzen; Sitzend muss man Urteil finden (букв. Судья должен сидеть; Приговор нужно выносить сидя) нашел отражение правовой обычай вынесения приговора. Такое положение судьи было выражением его спокойствия и концентрации внимания.²

Судья должен быть справедлив, неподкупен и обязан одинаково воспринимать обе стороны (истца и ответчика). Эта мысль выражается во многих пословицах: Der Richter soll zwei gleiche Ohren haben (Судья должен иметь два одинаковых уха); Richter sollen zwei geduldige Ohren haben (Судьи должны иметь два уха и оба терпеливые. Ср. Сперва рассуди, потом осуди); Ein Richter darf niemanden kennen (Судья не должен никого знать); Der Richter muss allen Leuten ein gleicher Richter sein (Судья должен быть для всех справедлив); Kein Richter darf seine Gerechtigkeit verkaufen (Судья не может продавать свою справедливость).

Судья не должен совмещать свои функции с ролью истца, поскольку в этом случае судья становится заинтересованным лицом, что повредит объективности и беспристрастности правосудия: Kein Richter kann Richter und Kläger zugleich sein; Niemand kann Richter in eigener Sache sein (Сам в своем деле не судья).

Все эти пословицы имеют характер предписаний. Именно такого типа правовые пословицы, не имеющие ярко выраженной оценочной окраски, преобладают над пословицами, в которых можно проследить иное отношение народа – носителя языка – к представителям данной профессии, например Ein blinder Richter hört auch das Geld klingen (букв. Слепой судья слышит звон денег. Даже глухой судья слышит звон денег). Думается, что такое количественное распределение правовых паремий позволяет нам утверждать, что в немецком представлении судья профессионально выполняет свой долг, следует букве закона и является фигурой, заинтересованной в справедливом разрешении конфликта.³

Было бы несправедливо утверждать, что в немецком фольклоре нет оценочных пословиц и поговорок, в которых бы не критиковались участники правосудия или закон. Так немецкая пословица XV века гласит: «Juristen (sind) böse Christen» «Юристы — злые христиане». В этой формулировке видели осуждение римского права, которое «законники» стремились навязать народу в противовес старым добрым обычаям. В действительности, в этой пословице, как нам кажется, заключено более общее осуждение права — так же осуждают его и в наши дни, вменяя ему в вину индивидуализм, пропитавший его насквозь, и присущую ему жесткость; с этой точки зрения праву следует предпочесть процедуры примирения.

Позднее появились пословицы, в которых закон также подвергался критике: Kein Gesetz, es findet sein Loch (Закон, что паутина: шмель проскочит, а муха увязнет); Gesetze haben weite Maschen (Закон – дышло, куда хочешь, туда и воротишь); Gewalt geht vor Recht (У кого сила, у того и право; Где сила, там и закон).

Участники судебного процесса «адвокат» и «свидетель» также нашли свое отражение в немецком фольклоре: Je mehr Advokaten, je mehr (o. desto) Prozesse (Чем больше адвокатов, тем больше процессов); In einer leichten Sache kann jeder Advokat sein (В легком деле каждый может быть адвокатом); Wo viel Streit ist, da halten die Advokaten Ernte (Где спор, там адвокат пожинает урожай); Ein Zeuge – kein Zeuge (Один свидетель – не свидетель); Durch zweier Zeugen Mund – wird allwärts die Wahrheit kund (Два свидетеля составляют полную улику) и др. Последняя пословица уходит своими корнями в римское право, согласно которому показаний одного свидетеля было недостаточно – как минимум, два свидетельских показания признавались в суде.⁴

Немецкие паремии с компонентом «адвокат» интересны тем, что в них очень эксплицитно представлено отношение носителей языка к лицам данной профессии. Адвокаты имели дурную славу, считалось, что их легко можно подкупить и что закон они толкуют, как им вздумается: Advokaten und Soldaten sind des Teufels Spielkameraden (Адвокаты и солдаты – приятели дьявола); Advokat – Schadvokat (Адвокат – вредитель); Ein Advokat und Wagenrad wollen geschmiert sein (Адвоката и колесо телеги надо подмазать, ср. рус. Не подмажешь, не поедешь).

            В русском языке практически отсутствуют пословицы с компонентом «адвокат», поскольку это явление не получило объективации на данном уровне языка из-за слабо развитого в России института защиты обвиняемых. Но путем перефразирования в наше время появилась новая поговорка о другом участнике судебного процесса, например: «Поспешишь – прокурора насмешишь!».

В ходе сопоставительного анализа выявлено, что концепт «суд» в немецкой паремиологической картине является более разработанным и структурированным, что можно объяснить большей значимостью этого института в регулировании социальных отношений и длительной правовой традицией, берущей свое начало в положениях римского права.

Примечания

¹ Дубровин М.И. Английские и русские пословицы и поговорки. М., Просвещение. 1993.

² Кузнецова Н.Ю. Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 33 (248). Филология. Искусствоведение. Вып. 60. С. 241-243.

³ Там же.

⁴ Там же.

Бинович Л.Э., Гришин Н.П. Немецко-русский фразеологический словарь. Под. ред д-ра Малиге-Клаппенбах и К. Агрикола. Изд 20е, испр. и доп. М., «Русский язык». 1975.

Большой немецко-русский словарь: В 2-х т. / Сост. Е.И. Лепинг, Н.П. Страхова, Н.И. Филичева и др.; Под рук. О.И. Москальской. – 2-е изд., стереотип. М., «Русский язык». 1980.

Даль В. И. Пословицы русского народа: в 3 т. СПб., 1996.

Цвиллинг М.Я. Русско-немецкий словарь пословиц и поговорок: Ок. 700 единиц. М., «Русский язык». 1984. 216 с.

Duden Deutsches Universalwörterbuch. Mannheim; Wien; Zürich. 1989.