ПРОБЛЕМЫ ПРАВОВОЙ РЕГЛАМЕНТАЦИИ ПРОВЕДЕНИЯ
ЭКСТРАДИЦИОННЫХ ПРОВЕРОК В ОТНОШЕНИИ ЛИЦ,
НАХОДЯЩИХСЯ В МЕЖГОСУДАРСТВЕННОМ РОЗЫСКЕ
Колдин С. В.
канд. юрид. наук,
прокурор учебно-методического
отдела прокуратуры Саратовской области,
(г. Саратов)
В соответствии со статьей
2 Федерального закона от 17.01.1992 г. № 2202-I «О прокуратуре Российской Федерации»[1] Генеральная
прокуратура Российской Федерации в пределах своей компетенции осуществляет
прямые связи с соответствующими органами других государств и международными
организациями, сотрудничает с ними, заключает соглашения по вопросам правовой
помощи и борьбы с преступностью, участвует в разработке международных договоров
Российской Федерации.
В своем интервью «Российской
газете»[2] в преддверии
290-летнего юбилея органов прокуратуры России Генеральный прокурор Российской
Федерации Ю.Я. Чайка дал высокую оценку уровню международно-правового
сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства. В частности, он отметил,
что в настоящее время Генеральная прокуратура РФ сотрудничает в сфере
экстрадиции и правовой помощи с компетентными органами более чем 80 государств.
Наиболее плодотворное сотрудничество складывается со странами Союза Независимых
Государств. Ежегодно в Генеральную прокуратуру поступает из иностранных
государств более 2 тысяч запросов о выдаче лиц из России и направляется порядка
500 запросов о выдаче лиц в Российскую Федерацию для привлечения к уголовной
ответственности и приведения приговоров в исполнение. Кроме того, в среднем
ежегодно рассматривается и разрешается около 6 тысяч запросов о правовой помощи
по уголовным делам.
Однако при осуществлении
международного сотрудничества в области уголовного судопроизводства нередко
возникают проблемы, негативно влияющие на эффективность взаимодействия
Генеральной прокуратуры РФ и компетентных органов иностранных государств по
указанным вопросам.
В частности, такими проблемами
являются отсутствие в уголовно-процессуальном законодательстве России регламентации
порядка задержания лиц, находящихся в международном (межгосударственном)
розыске, избрания в отношении них меры пресечения в виде заключения под стражу
и продления срока содержания таких лиц под стражей. А ведь, например, согласно
ст. 60 Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским,
семейным и уголовным делам от 22.01.1993 г.[3] (далее
- Конвенция) по получении требования иностранного государства о выдаче
указанного лица для уголовного преследования либо исполнения приговора Российская
Федерация должна немедленно принять меры к взятию его под стражу.
Так, в соответствии с ч.
1 ст. 466 УПК РФ при получении от
иностранного государства запроса о выдаче лица, находящегося в международном (межгосударственном)
розыске, если при этом не представлено решение судебного органа об избрании в
отношении данного лица меры пресечения в виде заключения под стражу, прокурор в
целях обеспечения возможности выдачи лица решает вопрос о необходимости избрания
ему меры пресечения в порядке, предусмотренном УПК РФ.
Частью 1 ст. 108 УПК РФ
предусмотрено, что заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется
по судебному решению.
В соответствии с п. 34
Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.10.2009 г. №
22 «О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу,
залога и домашнего ареста» (далее Постановление Пленума Верховного Суда РФ) применение
заключения под стражу к лицу, в отношении которого решается вопрос о выдаче его
по запросу иностранного государства для уголовного преследования, в случае
непредоставления решения судебного органа этого государства об избрании в
отношении данного лица меры пресечения в виде заключения под стражу,
допускается лишь по судебному постановлению, принятому на основании ходатайства
прокурора в порядке, предусмотренном ст. 108 УПК РФ[4]. Однако,
в ч. 3 ст. 108 УПК РФ, содержащей исчерпывающий перечень должностных лиц,
которые наделены правом возбуждения перед судом соответствующего ходатайства,
прокурор не указан.
Таким образом, налицо
противоречие между ч. 1 ст. 466 и ч. 3 ст. 108 УПК РФ, результатом чего могут
стать жалобы со стороны заинтересованных лиц по вопросу законности избрания
указанной меры пресечения в вышестоящие суды и, в конечном счете, обращения в
Европейский суд по правам человека.
По нашему мнению, для
устранения данной правовой коллизии необходимо внести в ч. 3 ст. 108 УПК РФ
дополнение, в соответствии с которым прокурор в случае, предусмотренном ч. 1
ст. 466 УПК РФ, наделялся бы правом возбуждения перед судом ходатайства об избрании
в отношении лиц, находящихся в международном (межгосударственном) розыске, меры
пресечения в виде заключения под стражу.
Кроме того, в
соответствии с ч. 2 ст. 466 УПК РФ, если к запросу иностранного государства о
выдаче лица для уголовного преследования прилагается решение судебного органа этого
государства о заключении данного лица под стражу, то прокурор вправе подвергнуть
такое лицо домашнему аресту или заключить его под стражу без подтверждения
указанного решения судом Российской Федерации.
Но срок, на который
указанное лицо может быть заключено прокурором под стражу, в ч. 2 ст. 466 УПК
РФ не указан.
Частью 1 ст. 109 УПК РФ
предусмотрено, что содержание под стражей при расследовании преступлений не
может превышать 2 месяца.
Поэтому вполне логично,
что в соответствии с п. 34 Постановления Пленума Верховного Суда РФ, если к
запросу о выдаче прилагается решение судебного органа иностранного государства о
заключении требуемого лица под стражу, то прокурор в соответствии с ч. 2 ст.
466 УПК РФ вправе заключить его под стражу без подтверждения судом указанного
решения на срок, не превышающий 2 месяца.
С учетом изложенного,
представляется целесообразным дополнить вышеприведенную редакцию ч. 2 ст. 466
УПК РФ и изложить ее в следующей редакции:
«2. Если к запросу о
выдаче лица прилагается решение судебного органа иностранного государства о
заключении лица под стражу, то прокурор вправе подвергнуть это лицо домашнему
аресту или заключить его под стражу без подтверждения указанного решения судом
Российской Федерации на срок до 2 месяцев».
Наряду с этим следует
отметить, что в УПК РФ отсутствует норма, регламентирующая продление срока
содержания под стражей лиц, в отношении которых решается вопрос о выдаче их по
запросу иностранного государства для уголовного преследования или исполнения
приговора.
Компенсируя данный пробел
в уголовно-процессуальном законодательстве, п. 34 Постановления Пленума
Верховного Суда РФ говорит о том, что при продлении срока содержания под
стражей в отношении лиц указанной категории суду необходимо руководствоваться
ст. 109 УПК РФ.
Однако, отсутствие
правовой регламентации продления срока содержания под стражей лиц, в отношении
которых решается вопрос о выдаче их по запросу иностранного государства для
уголовного преследования или исполнения приговора, может также послужить
основанием для жалоб со стороны заинтересованных лиц по вопросу законности решений
судов о продления указанной меры пресечения в вышестоящие суды и, в итоге,
обращений в Европейский суд по правам человека.
С целью ликвидации
имеющегося законодательного пробела необходимо, по нашему мнению, дополнить ст.
466 УПК РФ частью 4, в которой закрепить положение о том, что, в случае
непринятия решения о выдаче лица для уголовного преследования или исполнения
приговора либо невозможности исполнения решения о выдаче в срок до 2 месяцев,
срок содержания этого лица под стражей может быть продлен на основании
соответствующего ходатайства прокурора в порядке, установленном ст. 109 УПК РФ.
Кроме того, в
соответствии с п. 1 ст. 61 Конвенции лицо, находящее в межгосударственном
розыске, по ходатайству инициатора розыска может быть взято под стражу и до
получения требования о выдаче. При этом в ходатайстве должны содержаться ссылка
на постановление о взятии под стражу или на приговор, вступивший в законную силу,
и указание на то, что требование о выдаче будет представлено дополнительно.
Ходатайство о взятии под стражу до получения требования о выдаче может быть
передано по почте, телеграфу, телексу или телефаксу.
Пунктом 2 ст. 61
Конвенции предусмотрено, что лицо может быть задержано и без ходатайства,
предусмотренного в п. 1 указанной статьи, если имеются предусмотренные
законодательством основания подозревать, что оно совершило на территории
другого государства – члена СНГ, преступление, влекущее выдачу.
Из п. 1 ст. 62 Конвенции следует,
что лицо, взятое под стражу согласно п. 1 ст. 61, должно быть освобождено,
если поступит уведомление государства –
инициатора его розыска о необходимости освобождения данного лица, либо требование
о выдаче со всеми приложенными к нему документами не будет получено государством,
на территории которого содержится это лицо, в течение сорока дней со дня взятия
под стражу.
Пунктом 2 ст. 62
Конвенции предусмотрено, что лицо, задержанное согласно п. 2 ст. 61, должно
быть освобождено, если ходатайство о взятии его под стражу в соответствии с п.
1 ст. 61 не поступит в течение срока, предусмотренного законодательством для
задержания.
В соответствии с п. 11
ст. 5 УПК РФ задержание подозреваемого – мера процессуального принуждения,
применяемая органом дознания, дознавателем, следователем на срок не более 48
часов с момента фактического задержания лица по подозрению в совершении
преступления.
Однако, правовая
регламентация задержания лица, находящегося в межгосударственном розыске, в
действующем Уголовно-процессуальном кодексе РФ отсутствует, в силу чего
правоприменители, применяя указанную меру процессуального принуждения, вынуждены
напрямую руководствоваться положением, предусмотренным п. 2 ст. 61 Конвенции,
что вызывает у них определенные сложности при составлении протоколов задержания
таких лиц.
Кроме того, в ч. 1 ст. 91
УПК РФ, в которой закреплены основания задержания подозреваемого, также как и в
п. 11 ст. 5 УПК РФ прокурор не включен в перечень должностных лиц, которые
наделены правом задержания лица по подозрению в совершении преступления. Но
ведь исключительно органы прокуратуры наделены правом проведения
экстрадиционных проверок в отношении лиц, находящихся в межгосударственном
розыске.
Представляется, что решением данной правовой
коллизии может быть дополнение главы 54 УПК РФ, регламентирующей вопросы выдачи
лиц Российской Федерации и иностранным государствам для уголовного
преследования или исполнения приговора, статьей, предусматривающей право органа
дознания, дознавателя, следователя и прокурора задержать лицо, находящееся в международном
(межгосударственном) розыске, в порядке, установленном частями 1 и 2 ст. 92 УПК
РФ, без ходатайства иностранного государства о заключении его под стражу, если
имеются достаточные основания подозревать, что такое лицо совершило на
территории указанного государства преступление, влекущее выдачу. Также в этой
статье необходимо закрепить положение, в соответствии с которым о произведенном
задержании орган дознания, дознаватель или следователь, непосредственно
применившие указанную меру процессуального принуждения, обязаны незамедлительно
уведомить об этом прокурора.
Наряду с этим, сложности
у правоприменителей вызывает и отсутствие в УПК РФ регламентации порядка
заключения под стражу лиц, находящихся в межгосударственном розыске, до
получения из государства – инициатора его розыска запроса о выдаче для
уголовного преследования или исполнения приговора.
Выходом из сложившейся
ситуации, по нашему мнению, является приведение УПК РФ в соответствие с
положением, предусмотренным п. 1 ст. 61 Конвенции. А именно, необходимо дополнить
главу 54 УПК РФ статьей, соответствующие части которой предусматривали бы
аналогичные закрепленным в ст. 466 УПК РФ случаи избрания или применения
избранной иностранным государством меры пресечения для обеспечения возможной
выдачи. Так, в части 1 этой статьи следует предусмотреть, что по ходатайству
иностранного государства – инициатора розыска до получения запроса о выдаче
лица, если при этом не представлено решение судебного органа об избрании в
отношении данного лица меры пресечения в виде заключения под стражу, прокурор в
целях обеспечения возможности выдачи лица вправе решить вопрос о необходимости
избрания ему меры пресечения в порядке, предусмотренном УПК РФ. В части 2
данной статьи необходимо закрепить положение, в соответствии с которым, если к
ходатайству о взятии под стражу до получения запроса о выдаче прилагается
решение судебного органа иностранного государства о заключении лица под стражу,
то прокурор вправе подвергнуть это лицо домашнему аресту или заключить его под
стражу без подтверждения указанного решения судом Российской Федерации.
Наряду с этим, в
предлагаемом проекте статьи в соответствии с п. 1 ст. 62 Конвенции обязательно
должно быть отражено, что лицо, взятое под стражу согласно частям 1 и 2 данной
статьи, должно быть освобождено, если поступит уведомление иностранного
государства о необходимости его освобождения либо запрос о выдаче со всеми
приложенными к нему документами не будет получен Российской Федерацией в
течение сорока дней со дня взятия данного лица под стражу.
Также, с учетом ограниченности
срока задержания, в проекте статьи следует предусмотреть, что ходатайство о
взятии лица под стражу до получения требования о выдаче может быть передано по
почте, телеграфу, телексу или телефаксу.
По нашему мнению,
внесение в УПК РФ вышеизложенных изменений и дополнений по вопросам задержания
лиц в порядке экстрадиции, заключения их под стражу для обеспечения возможной
выдачи иностранным государствам для уголовного преследования или исполнения
приговора, продления сроков содержания под стражей будет способствовать повышению
эффективности сотрудничества Российской Федерации с иностранными государствами по
вопросам выдачи таких лиц.
[1] Федеральный закон от 17.01.1992 г. № 2202-I «О прокуратуре Российской Федерации» // Ведомости
Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской
Федерации.1992. № 8, cт. 366.
[2] Дел – много. Юрий Чайка о наказании продажных
чиновников, скрытых преступлениях и мониторинге Интернета // Российская газета.
2012. 12 января
[3] Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по
гражданским, семейным и уголовным делам от 22.01.1993 г. // Бюллетень
международных договоров. - 1995. - № 2. - С. 3.
[4] Постановление Пленума Верховного Суда Российской
Федерации от 29.10.2009 г. № 22 «О практике применения судами мер пресечения в
виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста» // Российская газета.
2009. 11 ноября
Комментариев нет:
Отправить комментарий